С мокрой башкой после душа, во всей этой угасающей прохладе пытался писать стихи…совсем обленился. Ушел в свой внутренний подвал, зрение на кнопку выкл. и самообман в голосовых. Нашел охуенный трек, но вдохновение, оно сука такое, не предсказуемое, что остается только ловить его за шею и насиловать…иначе блять сбежит)) Стоп, стоп, я ни хуя не извращенец… это метафора))

Как это обычно со мной приключается, меня снова штормит. Бросает из стороны в сторону, заставляет бежать в неизвестность. Только никакого плана побега я, увы, не имею, потому бегу на обум, спотыкаюсь, падаю, возвращаюсь на то же самое место и не могу найти выход. Наверное, я пиздец, как инфантилен, раз до сих пор не разработал конкретный план и постоянно завишу от настроения. Я паразит для самого себя, я сам себе убийца!

Несколько дней назад я перечитывал здесь свои записи и поймал себя на мысли, что я стал другим, не смотря на прежние не решенные вопросы, не закрытые потребности. Тот прежний я, вероятно, был светлее, и я бы сейчас покурил с ним вместе на балконе, молча бы послушал о его мечтах, пригрел бы под рубашкой птиц надежды и растворился за дверью.

Время уходит!

В наушниках играет: Bush — Bonedrives

… в некоторой степени, меня радует возможность говорить, освобождать себя от мыслей, вытягивать их через горло наружу и облегченно выдыхать. После длительной паузы…все так сумбурно, так хаотично и без силуэтно, но… думаю, что наверстаю.

Медленно приближаюсь к стадии душевной ремиссии. Она мне не просто дается. Не сплю по ночам, просыпаюсь постоянно, думаю о ней и в очередной раз понимаю, что я болел, нежели был по-настоящему влюблен. Наша искалеченная связь должна была рано или поздно прекратиться, ведь если люди неоднократно расстаются, если кто – то один легко отказывается и отпускает другого – никакой глубокой ценности в этом нет. С душевными вопросам не ходят к друзьям или родственникам, их нужно решать самостоятельно. Без снотворного, алкоголя или незнакомых людей в койке. Так и поступлю…

   …здравствуй друг! Снова вернулся к тебе из реальности, кто из нас более реален, ты или я? Мне трудно сейчас собрать все в единое целое, трудно сконцентрировано говорить с тобой, не всегда могу уверенно вещать с высоких порогов свои мысли, не всегда могу без заиканий и падений выточить идеальную скульптуру слов.

  В последнее время я начал оглядываться вокруг себя, наблюдать за миром, в котором нахожусь. И все чаще стал осознавать, что мне становится тесно в городе, в котором я прожил 10 лет. Я знаю все парки и красивые туристические места, знаю всю художественную тусовку города, пусть и местами заочно, знаю все бары, клубы и местные группы, которые из года в год неизменно верны стандартному репертуару и плейлисту. Все стало предсказуемым, примитивным и банальным. Мне не хватает свежего воздуха и перемен. Оглядываю стены своей квартиры, смотрю на коллег, смиренно выполняю свой рабочий долг и задаю себе вопрос: неужели это мой потолок и предел, неужели я должен остановиться и похоронить себя в этой жизни? Готов ли я склонить голову и посвятить себя людям, которые меня не вспомнят, готов ли я сжать челюсть и таскать свое тело туда, где мне все чуждо?

   Нет…мне страшно, что на этом всем мое развитие и моя жизнь может прекратиться? Я не хочу превратиться в жалкое примитивное нечто, не способное взять себя в руки и сделать рывок вперед… Не хочу прожить свою жизнь в мечтах о чем – то лучшем. Безусловно, это похоже на побег от себя, но лучше бежать и искать, чем навсегда остановиться.

   Все, что я сейчас могу – это дождаться получения диплома, много и упорно рисовать, слушать музыку и верить. Верить до предела, до хруста, что у меня все получиться. Я смогу…

В наушниках играет: NF – WHY

…мы вместе курили… ее нежные, хрупкие пальцы едва – едва прикасались к моей холодной коже, успокаивали, приятным хрустом бумажных страниц. Она рассказывала полу слышно мне свои трепетные, задыхающиеся мысли и, оставляла в грязном кресле мое тело. В нашей комнате появлялась осень и пробиралась в пряди волос зима. Хотелось, писать стихи о жизни, которой я никогда не знал, о чувствах, которые никогда не испытывал. И я взлетал, выламывал плечами бетонные потолки, выплевывал остатки серых перьев изо рта и пытался вдохнуть по глубже, стремился к нарисованной на картинке свободе. Грани между фантазией и реальностью были такими безликими, такими просторными… и никто не имел права держать меня крепко за запястья, никто не имел возможности завершить по команде мой небесный, обугленный трип. Сегодня… увидел себя в отражении, небрежно выломанные ребра, а под ними навсегда уснувшие блики молодых птиц, пятна от красок и высохшие нераскрытые бутоны цветов. Она… лицом в мою спину, ласковая влага слез, где – то между лопаток и ни единого слова в этой кафельной, иллюзорной псевдо тишине. Ни единого звука о чем – то важном, только дыхание периодически сбивалось, мерцало в этом выдуманном, прекрасном полумраке. Утоплю, тебя сегодня…  в туманных, ночных набережных, в хаотичном саундтреке чужих голосов, лягу на землю, и попытаюсь проснуться… в городских парках, в механическом шепоте тусклых, ржавеющих  фонарей.  Отпусти меня в жизнь!

В наушниках играет: Ludovico Einaudi— Primavera

Не слушай меня, не слушай… в поясницу ударь и с карниза бесстыдно столкни. И я падаю… сквозь облака и закаты, разрушаюсь неслышно в уснувшие старые дни. Алгоритм диалога, так странно, тебе не понятен, бей меня по губам, не позволь мне ни слова сказать. Не слушай меня, не слушай… я слова твои просто не в силах украсть. Я не близок, лишь просто далек бесконечно, мне не вспомнить пароли, не тронуть пульсацию вен. Бесподобен и где – то местами слегка бесконтролен, переполненный чувствами, стонущий плен. Не слушай меня, не слушай… влей мне в горло немного дождя, попроси замолчать, брось на улицу тело мое в эти мутные лужи, не способная слушать душа, робко пятится вспять. Остается уйти… может быть, навсегда раствориться, удушение плавится, тенятся в линии слез. Чертежами созвездий, в покошенных грубых лицах, силуэтом застыну в остатках растерянных грез.

© Dominik

В наушниках играет: Knotty – No More

… я все время бегу, по пустым астралам, по ржавеющим линиям старого города. И на кончиках пальцев немного яда, и последние мысли меж строк не распороты. Я все время бегу… от людей и от общества, растекаюсь на стенах мерцающим светом. Полу странным, заглитченым триптихом лета, раздеваюсь до ребер, сквозь дым одиночества. Я все время бегу… в монолог с сигаретами и цепляюсь за лунные запахи робко, это так неосознанно, дрожь станет тонкой. На щеках твоих молча застынет портретами. Я все время бегу… в эти длинные ночи, в твою нежную хрупкость, в проеме окна. Не закончен и где – то слегка обесточен, утопи меня, в четверть реального сна. Только там, я смогу до конца проснуться, только там, позволяю все двери раскрыть. Бестолковая молодость нового утра тащит за руки и заставляет жить!..

В наушниках играет: Juzhin — Railways

     Ты все еще помнишь… это вчерашнее ебучее чувство стыда за то, что ты такой, какой ты есть! За то, что многие считают тебя странным… со всеми своими принципами, взглядами и идеалами. Мне бы по сценарию положено уебаться в «работу над собой», чтобы соответствовать окружающему меня социуму, мне бы скатиться на пару ступенек вниз, чтобы выровняться в уровне роста, и не выделяться, мне бы вложить в черепную коробку немного страха, чтобы не отбиться от стада, но я говорю НЕТ…

    Раньше у меня не было подобного разговора с самим собой, но сегодня я сказал себе: Прекрати… подстраиваться под других, и ругать себя за то, что ты такой, какой ты есть. Не позволяй другим… навязывать тебе свое мировоззрение, чтобы кому – то соответствовать. Не бросай себя под ноги тем, кому ты никуда не тарабанил. Не беги… за теми, кто тобой пренебрегает, только из страха остаться не принятым. Посылай на хуй…все то, что тебя унижает и разрушает, как личность! И… не отключай адекватность!

В наушниках играет: Schwefelgelb — Stillhalten

В моих легких пошел осторожно, неслышно. В перевернутом бледном небе последний снег. Я рассыплю тебя в пространство пыльцою остывшей, уходя, за собою, напомни мне выключить свет. В переулках ключиц, в этих нежных разорванных письмах. Не прожитая жизнь потерялась на ткани холста, геометрия грубых и не отшлифованных мыслей – задрожала, и тихо истлела в ладонях до тла. Не учи меня, где и когда молиться, не проси меня голову снять с угловатых плеч. Мне бы просто в открытом полете о звезды разбиться, мне бы листьями старыми в жарком огне догореть.

В наушниках играет: My Son, My Home And My Tree— Прошу тебя, будь честна со мной

    Затерялся, в остатках не прошитых швов этих угасающих месяцев. Раскрыл, на растопашку ржавые прутья и сделал шаг вперед, но пока продолжаю топтаться на месте. Сколько бы я не пытался бежать от всего этого, куда бы я не перенаправлял свою энергию, мне по прежнему не хватает той самой глубины, падение в которую, проберет до нейронов и заставит утонуть в притягательной, неоновой темноте.

  Столько мыслей хочется написать, но совершенно не хочется себя выворачивать, потому что чужие чувства и эмоции никому не нужны. Чаще всего ты один на один с тем, что происходит у тебя внутри. А внутри у меня волки на скалах, и расколотая на пополам луна, от которой пахнет древней рекой.

     Мне никогда не стать другим, и полароиды моего восприятия всегда будут засвечены и обожжены. Километры в старых трамваях, размытость пейзажей, акварелью из под уставших век и тысячи людей вокруг, тысячи чужих тел, наполовину заполненных, наполовину угасших и пустых. И каждый день бережно в конверт надежду, каждый день попытка развязать петлю и отмыть алмазную хрупкость бледных стеклин, каждый день на дно кружки кофе и веру, чтобы себя изнутри не убить.

В наушниках играет: Дельфин — Нечестно

   …сидим с тобой вместе, анализируем, твои руки на моих плечах, пальцы в глубине черепной коробки. Запах кофе в пульсациях эйфории и ломка мышц в этом весеннем лабиринте.

    Я стал вести себя отчасти бесконтрольно в общении с людьми и сегодня, закрыв за собой дверь, рухнув на пол у порога, я испугался. Снова испугался самого себя. Мне противопоказано вступать в неформальные коммуникации с окружающими. Если я отклоняюсь от рамок и системы правил, у меня перемыкает. Поймал себя на мысли, что высказываться и свободно дышать, я должен только наедине с самим собой, и не коим образом не озвучивать какие – либо предположения окружающим, ни словесно, ни письменно. Я запрещаю себе глубоко впускать людей в свою жизнь.

   …не прогнозируй наивно, что я впаду в депрессию и стану прозрачной тенью в чьих – то тревожных снах. В темноте так легко и свободно, потому что в ней тебя никто не найдет.

   …вчера пересмотрел «Чертов монтаж» Курта. Попытался снова взяться за карандаш, но опять не нашел общего языка с пропорциями. Завтра, попробую снова…

В наушниках играет: Nirvana–Scentless Apprentice